На площади Острова, под голубыми елями несколько могил воинов-освободителей города и района. На мемориальных плитах высечены фамилии погибших, воинские звания, даты рождения и гибели. Что знают об освободителях островичи, что можно рассказать гостям города об этих людях? До последнего времени не многими сведениями располагали мы о тех, кто летом 1944 года с боями пришел в старинный русский город на Великой. Этот пробел решили восполнить работники Островского филиала Псковского областного музея-заповедника. Первая в правом ряду могила Алексея Васильевича Красильникова, гвардии полковника, командующего артиллерией 14-го стрелкового корпуса. Сейчас об этом человеке рассказывает небольшая экспозиция, размещенная в Островском музее.
Сын ломового извозчика А. В. Красильников окончил сначала артиллерийское училище, затем академию. Коммунист ленинского призыва делом всей жизни избрал военную профессию. Поклониться могиле отца нынче в Остров приезжал сын А. В. Красильникова Владимир Алексеевич, также, как и отец, военный специалист. Он передал музею бумажник и записную книжку отца, пробитые осколком, некоторые личные вещи, письма.
Особый интерес на наш взгляд представляют последние письма с фронта, полученные его женой В.А. Сотниченко. Написаны они были как раз тогда, когда фронт проходил по псковской земле. За скупыми строчками весточек с передовой встает перед нами образ воина-освободителя, любящего, заботливого мужа, отца.
Итак, письма с фронта:
«29 февраля 1944 г.
…Дела у меня идут хорошо. Сам я здоров, правда, немного хриплю, но это пройдет. Погода стоит с морозцем, а это способствует нашему движению вперед. Немец упирается, но мы его гоним дальше, преследуем. Пока все. Целуй за меня ребятишек. Твой Леша».
«5 марта 1944 г.
Дорогая Вероника. Получил я письмо и решил сразу на него ответить. Прежде всего, здоров, чувствую себя хорошо. Сейчас немного задержались, готовимся к новому броску вперед. Кругом все сожжено и разбито. Жители живут в землянках. Сколько они пережили лишений, издевательств, мучений! Если бы было это в старые времена, то этих людей могли бы отнести к святым мученикам. С какой радостью они встречают нас! Я просто передать не могу. Здесь все разорено, сожжено, но они не пали духом, и единственное у них желание освободиться от немцев, и тогда все будет в порядке, они снова готовы горы свернуть, строя мирную жизнь. А как они ненавидят фашистов, приходится охранять каждого пленного. До свидания, мои родные. Целую крепко, крепко. Ваш Леша».
В экспозиции рядом с письмами хранится небольшая газетная вырезка, найденная в его бумажнике. Текст, видимо, был созвучен его настроению, той огромной тоске по семье, веры в благополучное возвращение домой. В ней он нашел то, что сам не мог выразить словами:
«Было то, что часто случается в жизни. Идешь к любимому человеку из великого отдаления, которое могло быть воплощено и в верстах, и во времени, и в чувствах, - всей исстрадавшейся душой стремишься к нему и бесконечно думаешь о встрече, о тех словах, ласковых и нежных, которые нужно сказать. Но вот ты пришел, и радость встречи так велика, что никакие слова не в силах выразить ее, не высказать то, что ты пережил и перечувствовал в разлуке, и только глаза твои говорят за тебя: посмотри на меня, я долго шел к тебе, я пришел…»
Москва, ул. Горького, 4, кВ. 34. До середины лета 1944 г. По этому адресу (здесь и сейчас живут Красильниковы) часто и регулярно приходили письма с фронта. Алексей Васильевич, как в процитированных письмах, в двух словах сообщал о себе, подробно рассказывал об освободительной миссии Красной Армии. А в конце июля Красильниковы получили необычное письмо. Тот же адрес полевой почти, только почерк на конверте чужой. Вероника Аврамовна сразу сердцем почувствовала что-то неладное. Со страхом вскрыла конверт. И письмо чужое.
Писал адъютант Алексея Васильевича В. Шер:
«Здравствуйте, многоуважаемые, дорогие, хочу даже назвать вас родными, потому что Алексей Васильевич был для меня как родной отец. Разрешите передать вам свой гвардейский фронтовой привет. Я вам пишу, а ручка в руке дрожит, мысли все перепутались, волнуюсь и плачу. Не знаю, как вам сообщить печаль, горе, большую утрату. После ранения в правую ногу умер ваш муж отец Алексей Васильевич.
Ранило его в устье реки Синей, которая впадает в реку Великую. Он ездил на передовую, и там его ранило из противотанкового ружья, раздробило кость от колена до таза. Случилось это 17 июля. О месте захоронения и обо всех подробностях сообщу в следующем письме. Я привезу вам все его вещи и расскажу, как все произошло. Я все время находился рядом с ним. Все его вещи хранил, когда он был жив, и сейчас они все у меня в машине.
На этом до свидания. Целую вас всех.
19 июля 1944 года»
Вот о чем поведали письма с фронта. В них судьба одного из отважных воинов, гвардии полковника А. В. Красильникого, в них неизвестная страница истории освобождения Псковщины от фашистских захватчиков.
В. Федоров
